Формирование архитектурного облика станций метро требует кропотливого труда – создается не просто картинка, а концепция объекта, которым пассажиры будут пользоваться на протяжении десятков, а то и сотен лет. Обо всех тонкостях подготовки дизайн-проектов узнали у тех, кто придумывал, как именно будут выглядеть несколько станций на Большом кольце метро.

Архитектурный облик шести станций БКЛ определили по результатам конкурсов. Это «Терехово», «Мнёвники», «Марьина Роща», «Рижская», «Нагатинский Затон» и «Кленовый бульвар».

«В ходе первого конкурса по БКЛ был определен облик станций западного участка – «Мнёвники» и «Терехово», была подана 121 заявка от претендентов из 16 стран. Обе станции с 2021 года принимают пассажиров, которые могут оценить оригинальные художественные решения победителей состязания», – сказал заместитель мэра Москвы по вопросам градостроительной политики и строительства Андрей Бочкарёв.

Традиция проведения открытых архитектурных конкурсов на дизайн станций метро была возобновлена в 2014 году по инициативе мэра Москвы Сергея Собянина. Организует конкурсы ГК «Мосинжпроект» при поддержке правительства Москвы и главного архитектора столицы Сергея Кузнецова.

«ГК «Мосинжпроект» организовала шесть открытых архитектурных конкурсов, однако конкурсы по Большому кольцу стоят особняком. Участие в них приняли сотни архитектурных бюро», – подчеркнул генеральный директор АО «Мосинжпроект» Юрий Кравцов.

Что включает разработка концепции? Какие идеи вложили авторы проектов в создание важнейших объектов транспортной инфраструктуры и оставили ли команды «послания» (пасхалки) пассажирам на построенных станциях БКЛ? Расскажем подробнее.

«Терехово» – архитектурное бюро Buromoscow

Станцию украсили силуэты людей. Их нанесли на колонны с помощью технологии цифровой печати по бетону. Для освещения платформы использованы светодиодные светильники в виде колец, подвешенных на кронштейнах.

Стены кассовых залов облицованы гладкими панелями, потолок – панелями с круглыми отверстиями под встроенные светильники. В зоне эскалаторов выполнена отделка из рельефных элементов.

«В 2015 году мы участвовали в открытом конкурсе на дизайн общественных пространств станции «Мнёвники». Первые этапы работы – это всегда дискуссия, диалог с командой, проговаривание идей вслух. Тогда мы заняли первое место, но наш дизайн решено было перенести на станцию «Терехово». После этого был долгий перерыв», – пояснила партнер Buromoscow Юлия Бурдова.

По ее словам, каждый раз при разработке проекта команда внимательно рассматривает контекст. Так, станция «Терехово» расположена в центре развивающейся территории, на месте одноименной деревни. На момент проектирования это был практически пустырь. В результате при поиске вдохновения создатели концепции обратились к истории Московского метрополитена.

«Обычно разработка концепции требует два-три месяца работы. Но в случае с проектом этой станции метро получился долгий нелинейный процесс, растянувшийся на годы. Менялись типология станции, география, название. Поэтому проект несколько раз уточнялся под новые реалии. В разное время в команде работали от двух до десяти человек», – пояснила Юлия Бурдова.

Изначально команда видела перед собой задачу создать легкое, наполненное воздухом и светом подземное пространство. Эстетичный подход также был ясен – архитектура станции отсылает к историческим интерьерам столичной подземки. В оформлении использовались классические детали: каннелюры, кессоны, колоннады в современной минималистической интерпретации.

«Мы рады, что нам удалось отстоять для облицовки станции и наружных павильонов архитектурный стеклофибробетон. Этот светлый пластичный материал дал нам возможность создать много интересных объемных поверхностей с богатой текстурой и глубокой светотенью. Кстати, где-то на станции оставлены наши белые резиновые сапоги и каски, тщательно подобранные к интерьеру», – добавила Бурдова.

Она отметила, что глобально команде удалось воплотить задуманное.

«Марьина Роща» – архитектурное бюро AI Architects

Станцию построили на уровне 72 метров под землей, она вошла в топ-3 самых глубоких станций столичной подземки с самым длинным эскалатором – 130 метров.

Архитектурный облик «Марьиной Рощи» основан на эстетике фарфора. Станцию украшают выпуклые колонны, напоминающие пузатые чайники, выполненные с помощью мраморных плит с эффектом старины. Вестибюль объекта будто стоит на гигантских металлических шарах.

«Станция «Марьина Роща» – конкурсный проект. Для того чтобы выиграть состязание, нужно было предложить самое лучшее решение, а для этого изучить все решения, существовавшие до тебя, все станции московского метро, большинство зарубежных объектов. Также предстояло просмотреть все конкурсы, которые уже проводились, победителей и проигравших. А уже из всего этого составить представление о том, что нужно сделать», – отметил соучредитель архитектурного бюро AI Architects Иван Колманок.

По его словам, в ходе подготовки стены кабинета были завешаны фотографиями станций метро, чтобы детально продумать все решения, которые можно применить на объекте. Также важно было изучить то, что создавалось великими архитекторами, чтобы хоть немного приблизиться к ним, ведь такие культовые сооружения как метро строятся на века.

При создании архитектурного облика команда AI Architects ориентировалась на несколько видов контекстов. Например, это место, название улицы, куда пассажир выходит со станции, или то, что станция – пересадочная.

Контекстом также может стать определенный момент, как в случае со станцией метро «Кропоткинская» – она построена рядом с планируемым когда-то Дворцом Советов, станционный зал был задуман как его подземный вестибюль.

«Мы поняли, что нам важно найти точку между современной архитектурой и наследием. Зафиксировать наше время и показать, что мы пребываем в диалоге с наследием. «Марьина Роща» получилась чистой станцией, мы старались лишить ее деталей, поэтому нам были важны крупные «мазки». Также мы понимали, что станция выходит на Шереметьевскую улицу, и решили углубиться в историю. Попытались нащупать фарфоровый блик, ведь фарфор – атрибутика богатых домов. Это та самая отсылка к истории. А инновация, требуемая для конкурса, – выпуклые колонны, которые до нас никто не делал», – рассказал Иван Колманок.

Обтекаемая форма колонн, кстати, это также забота о пассажирах, поскольку при большом потоке людей в углы можно легко «вписаться». Такая форма, по мнению авторов проекта, больше подходит транспортной архитектуре.

«Мы были увлечены тем, чтобы донести свою концепцию до конца. В архитектуре есть уровень ощущений, который зависит от того, как человек себя там чувствует. Например, на одной станции пассажиру хорошо, а на другой – не очень. Для нашей команды главным стал критерий, чтобы на «Марьиной Роще» людям было хорошо», – пояснил Колманок.

По его мнению, главная «фишка» станции – павильон, который «стоит» на шарах. Полусферами были закрыты колонны, на которых стоял конструктив станционного комплекса.

«Получилось ощущение, что призма поставлена на шарики и будто бы хочет поехать, то есть если ее толкнуть, она покатится – в этом есть некая транспортная игра. Нам это было важно, потому что дети тоже воспринимают архитектуру, и хорошо, когда есть небольшой элемент игры, когда мы общаемся и с ними тоже», – заключил Колманок.

«Нагатинский Затон» – архитектурная мастерская za bor architects

Эта станция БКЛ пронизана водной тематикой. «Нагатинский Затон» находится на мысе Нагатинской поймы, при выходе со станции пассажирам открывается вид на главную водную артерию столицы – Москву-реку.

«Нагатинский Затон» – настоящий подземный музей, посвященный обитателям рек столичного региона и, в частности, Нагатинского затона. На станции пассажиры смогут полюбоваться реалистичными изображениями рыб, выполненными из натурального камня в технике мозаичного панно.

«Работа по созданию архитектурного облика станции начинается с анализа технического задания, ограничений и норм, соответствующих специфике объекта, а также с обсуждения разных концепций, которые могут стать основной идеей проекта», – отметил главный архитектор проекта Арсений Борисенко.

При этом команда ориентируется на две основные задачи:

• дизайн объекта должен быть одновременно ярким, запоминающимся и нейтральным, чтобы стать комфортным максимальному количеству людей;
• дизайн объекта должен быть простым в техническом и технологическом плане, это избавит от проблем на стадии реализации, в том числе от корректировки проектных решений в сторону их упрощения.

Для «Нагатинского Затона» команда za bor architects подготовила только один проект архитектурного облика, в разработке концепции участвовали четыре архитектора. На ее создание ушло около месяца – срок был ограничен условиями конкурса.

«Панно с изображениями рыб являются абсолютной доминантой, центром композиции всей станции, не заметить их просто невозможно. Советую также обратить внимание на потолок входного павильона», – сказал Арсений Борисенко.

Пасхалки на «Нагатинском Затоне» команда архитектурного бюро также оставила. Ну а главная «фишка» станции, по мнению главного архитектора проекта, – это огромные панно с изображениями рыб, выполненные в непопулярной в современной архитектуре технике римской мозаики.

«Они являются прекрасной отсылкой к станциям московского метро середины прошлого века, где такая техника применялась довольно часто», – подчеркнул Борисенко.

«Кленовый бульвар» – архитектурное бюро ARCHSLON

Спокойный и лаконичный дизайн станции передает образ ключевого объекта местности – парка «Коломенское». Пластика свода потолка платформы создает узнаваемый силуэт, характерный для традиционных элементов русского зодчества, визуально удваиваясь в зеркальной части отделки стен.

«Отправной точкой проекта станции «Кленовый бульвар» стал конкурс на разработку архитектурного облика, узнав о котором мы невероятно воодушевились, как будто именно это и искали все прошедшее время. Конечно, тонны эскизов, миллионы мыслей, бессонные ночи в поисках идей и сотни часов труда над ними – это все правда, так устроено в мире архитекторов. Но вдохновляющее чувство причастности к чему-то великому и вечному – это та главная путеводная звезда, которая привела нас к достижению результата», – пояснили архитекторы, сооснователи бюро ARCHSLON Татьяна Осецкая и Александр Салов.

По их словам, непосредственная работа над объектом начинается с анализа в самом широком смысле этого слова. Ведь чтобы дать свой архитектурный ответ на поставленный проектный вопрос, команда должна знать все о том, что планируется делать: где находится объект, что было там ранее, как жили или будут жить там люди, кто они и что им важно, ценности в их окружении, мировой опыт на этот счет и даже цвет оперения пролетающих мимо птиц – важно все.

Для ARCHSLON это самый значимый этап, ведь он закладывает основы для понимания будущего образа. Именно в этот момент формируется уникальная философия проекта, на которую впоследствии «лягут» планировочные и технические решения.

«Кленовый бульвар» – не просто станция, это культурный портал, связывающий прошлое, настоящее и будущее нашего общего национального культурного кода, выраженное посредством архитектуры. Иногда говорящее название может задать тон и некий символизм в работе над проектом. Мы думаем, что каждый, кто впервые слышал название «Кленовый бульвар», в первую очередь представлял станцию, усыпанную желтыми листьями и рядами черных стволов. Может, так и было бы, если бы станция не была расположена среди ценнейшего пласта культурного наследия Москвы – в окрестностях музея-заповедника «Коломенское», – уточнили Осецкая и Салов.

Они отметили, что место оказалось основным подсказчиком. Команда отталкивалась от его контекста, особенностей, истории и духа. Почти в каждом пространстве станции присутствуют элементы, отправной точкой для которых были те или иные характерные особенности территории, запечатленные авторами идеи в пластике формы.

В главном павильоне – это архитектурный образ с изогнутыми поверхностями потолка и стен – переосмысление силуэтов дворца Алексея Михайловича в Коломенском.

Текстура фасадных панелей павильонов и рисунок светильников потолка в виде звездного неба – переосмысление авторами стилистики сетчатой керамики, которая зародилась именно в Коломенском, когда многие века назад это место еще называлось Дьяковым городищем.

«Как известно, быстрее скорости света может быть только мысль, которая рождается мгновенно, а в данном случае мы почти не сомневались, и это было сродни озарению. Образ должен быть таким – и точка. Саму концепцию создали довольно быстро. На отправку заявки у нас было не так много времени – около двух недель ушло на работу команды проекта, состоящей из четырех человек. Затем – длительный этап доработки, но все основные идеи мы заложили в самом начале. Нам важно было не испортить и не утерять чистоту замысла за новыми наслоениями технических решений и ограничений», – подчеркнули архитекторы.

Второй архитектурной концепции «Кленового бульвара» не было, команда занималась развитием одного образа. Зачастую в практике архитектурного бюро понимание основной идеи приходит сразу, оставалось лишь прочувствовать детали.

Иногда в архитектуре бывает так, что когда проект «уходит» в строительство, он начинает жить своей жизнью: меняются материалы, упрощаются решения, объект обрастает множеством мелких, неавторских деталей и др. Но бюро ARCHSLON удалось стать полноценным звеном огромной команды и принять участие абсолютно во всех этапах создания объекта.

Открытие девяти станций БКЛ метро. В. Путин, С. Собянин. Источник: пресс-служба Градостроительного комплекса Москвы

01.03.23

1/94

«Станция стала такой, какой виделась нам в самую первую секунду придумывания облика. Жизнь объекта во вселенной архитектора и пассажира – совершенно разные вещи. Нам было бы интереснее наблюдать за естественной реакцией людей и на что они сами обращают внимание, находясь здесь. Иногда это совсем не то, о чем мы думаем. Развитие сооружения не заканчивается его созданием, а продолжается всю его жизнь. Каждый найдет в нем что-то свое, даже те вещи, которые туда не закладывались, а получились органично. Для нас важно вызвать эмоцию, и неважно, какой она будет», – пояснили сооснователи бюро ARCHSLON.

Конечно, для авторов проекта каждый уголок создаваемого объекта – это «фишка». Однако в этом плане команда бюро выделяет освещение и эвакуационные указатели.

«Нам казалось, что освещение в вестибюле несложно в исполнении – панели с системой светильников, расположенных по девяти разным схемам. Но по требованиям метрополитена в каждой панели нужно было сделать лючок для обслуживания блоков питания и распаечных коробок. После нескольких месяцев совместных совещаний и диалогов с производителями и представителями подземки нам удалось прийти к решению, когда все, что требует обслуживания, располагается вдоль стен, а панели имеют откидной механизм, что позволяет избавиться от лючков. Также считаем интересной ситуацию с эвакуационными указателями. Стандартный вид изделий нам показался неподходящим, и удалось согласовать его изменение путем применения накладки из нержавеющей стали. Если говорить о пасхалках, то это вы про остатки наших нервных клеток, которые использовались в качестве затирки швов на камне?» – улыбнулись архитекторы.