Юлиана Княжевская о реновации, архитектуре и музыке.

Интервью с председателем Москомархитектуры Юлианой Княжевской состоялось накануне праздника 8 Марта. Это весеннее событие позволило разбавить обычную деловую беседу лирическими отступлениями – о весне, досуге, архитектурных и даже музыкальных предпочтениях.

– Юлиана Владимировна, начнем с самой животрепещущей городской темы – с программы реновации. Можете подытожить, что сделано и что предстоит сделать в ближайшее время?

– Мы утвердили перечень домов, подлежащих сохранению, их 218, а судьба еще 22 определится на последующих стадиях проектирования. В настоящий момент в разработке 86 проектов планировок территории. По графику они должны быть утверждены до 1 августа 2019 года. Все территории разные по площади, сложности, градостроительным особенностям. Поэтому они выйдут на публичные слушания в разное время. Скорее всего, первыми на публичные слушания будут представлены проекты финалистов Архитектурно-градостроительного конкурса, так как они находятся в большей степени проработки. В апреле–мае жюри подведет итоги конкурса, затем проекты будут доработаны, а в конце второго – начале третьего квартала представим их на публичных слушаниях. Утверждено 236 стартовых площадок, но мы движемся дальше, в работе у нас сейчас около 30 новых площадок. За один квартал к общему списку добавляется примерно по пять новых.

Заселение первого дома по программе реновации уже началось, так как необходимо запустить волновое переселение как можно быстрее. Программа реновации масштабная, значит, и скорость должна быть высокая. На месте двух расселенных домов появится новая стартовая площадка, будет спроектирован новый жилой дом, и на ней начнут строить.

– Как вы думаете, этот первый дом будет отличаться от тех, что построят в дальнейшем? 

– Мы не хотим делать Москву однотипной. Наверное, какой-то единый лейтмотив должен быть, но все-таки дома должны быть разные – и по технологиям, и по качеству, и по внешнему виду. Хотя я думаю, что дом на 5-й Парковой вполне соответствует всем современным требованиям. Это касается и отделки, и внутренних планировок – их меняли в соответствии с новыми стандартами реновации.

– Есть ли какие-то новые решения по Московским центральным диаметрам? Почему первыми диаметрами выбраны именно Нахабино – Подольск и Лобня – Одинцово?

– Правительство Москвы принимает участие в разработке концепции МЦД совместно с ОАО «РЖД». Потому что полоса отвода железной дороги – это федеральная собственность. Увязка направлений, частота движения – все это должно быть решено на уровне перевозчика. Далее мы совместно определяем маршрутизацию, решаем, как проложить пути, как сделать территорию комфортной – с точки зрения организации подъездов, увязки со станциями метро и пр. Для старта именно эти направления были выбраны по двум причинам. Первая – этими диаметрами будет пользоваться наибольшее количество пассажиров. А вторая – для запуска движения не потребуется больших вложений в модернизацию железнодорожной и городской инфраструктуры.

– А насколько эффективна 3D-карта Москвы?

– Этот ресурс хорошо использовался на 2-й Брестской во время выставки 20 проектов-финалистов Архитектурно-градостроительного конкурса. Там проходили общественные обсуждения этих проектов, и жители с помощью 3D-карты могли ознакомиться с будущим кварталом реновации. После праздника мы хотим провести презентацию мобильной версии 3D-карты Москвы, чтобы ее можно было увидеть в смартфонах.

– В прошлом году вы получили награду за реализацию проекта МЦК. Как бы вы оценили свой вклад в проект и его значимость?

– Известно, что к решению этой проблемы власти подходили давно, но долгое время включить строительство кольца в транспортную систему города не удавалось, хотя Генплан 2010 года его предусматривал. А вот мэру Москвы Сергею Семеновичу Собянину удалось наладить отношения с Российскими железными дорогами и реализовать этот масштабный и важный проект. Мы разрабатывали проекты планировок связей кольца, пешеходных переходов, станций. Само кольцо было местами «разорвано», его надо было сомкнуть, мы это сделали. Сейчас, я думаю, начнут меняться территории вдоль МЦК. В основном это пока коммунальные и промышленные зоны. МЦК этим территориям даст «второе дыхание». Их ждет реорганизация и трансформация. В течение пяти-семи лет, я думаю, там многое изменится.

– Какие, на ваш взгляд, архитектурные и градостроительные события Москвы последнего времени являются самыми важными?

– Их много! Самые крупные – это «Лужники», МЦК, парк «Зарядье». Мы приняли Генплан, Правила землепользования и застройки (ПЗЗ). Это глобальные события. ПЗЗ в Москве не существовало, а теперь они есть, и этой информацией могут пользоваться все! Удобство этого инструмента уже оценили и застройщики, и жители, и чиновники. Все видят, предусмотрена или нет застройка в том или ином районе. Если нет, а у кого-то возникает желание ее развивать, надо пройти публичные слушания, обсудить идею с жителями. Также и чиновники – чтобы реализовывать Адресную инвестиционную программу, должны пройти процедуру внесения изменений в ПЗЗ, без этого невозможно. Такие документы есть во многих субъектах Федерации, хотя для Москвы с ее очень активным развитием такой инструмент – мобильный, простой, доступный – особенно важен. Когда была в Петербурге, я спросила: как часто у вас вносятся изменения в ПЗЗ? Мне ответили: один раз в два года. Там выбран другой путь: сначала собирают много-много замечаний, а затем разом выносят на обсуждение и вносят изменения в ПЗЗ. И инвесторы вынуждены ждать. Речь идет, конечно, не о центре, понятно, что историческое ядро такого города должно сохраняться. Я имею в виду более отдаленные районы и окраины... У нас в Москве принята за основу другая схема, мне кажется, более продуктивная. За это я и люблю наш московский стиль работы – за его динамизм, активность. Мне это очень дорого.

– Это касается развития, управления. А какая архитектура вас привлекает?

– Я люблю современную архитектуру. Ценю удобство, комфорт и простоту.

– Но такой архитектуры в Москве мало.

– С приходом Сергея Кузнецова на пост главного архитектора города Москвы ее становится больше. У Сергея Олеговича есть свой стиль, он дос-
таточно узнаваем – это спокойный, комфортный минимализм. Хотя, конечно, Москва разная. Из окна моего рабочего кабинета можно увидеть и сталинскую классику, и конструктивизм, и Триумфальную площадь с фигурой Маяковского, теперь еще и с качелями. И мне это очень нравится. Все сочетается! Вот обратите внимание: узор плитки на площади перекликается с узором фасада на здании Концертного зала имени Чайковского.

– В вашей биографии архитектура, про которую говорят, что это музыка, застывшая в камне, сочетается с музыкой напрямую. У вас ведь есть музыкальное образование?

– Да, и я иногда, когда есть такая возможность, играю на фортепиано. Есть у меня любимый вальс «Елка» композитора Ребикова, люблю музыку Бориса Чайковского из фильма «Женитьба Бальзаминова». Иногда надо как-то отвлечься, перестроиться, и музыка в этом помогает.

– В вашем плотном графике вам удается находить время для семьи, досуга?

– Стараюсь. Хотя известно, что чиновники себе не принадлежат. Они принадлежат государству, как я шучу. Иногда и спать приходится мало. При этом жизнь ускоряется, информации много, все надо успеть. Но в семье меня понимают, муж и сын приняли мою позицию.

– Но сын, наверное, чиновником становиться не собирается?

– Нет, он любит книги, историю. Может быть, когда-нибудь его заинтересует политика.

– Как вы отдыхаете?

– Хожу в кино, занимаюсь спортом. Зимой побывали в Венской опере. Было очень интересно. Мы послушали «Тоску». Удивило то, что на миниатюрных электронных экранах, установленных в каждой ложе, идет дублирование текста арий. Ну и сама обстановка: интерьеры, сохранившиеся с позапрошлого века, блеклая старина, зеркала в тусклой бронзе... Все это производит впечатление. До этого в Миланской опере я смотрела современную оперу «Ужин с шутками», тоже очень понравилось.

– Все по-разному относятся к 8 Марта. А вы?

– Я хорошо отношусь к этому дню. В этот день всегда хочется быть не руководителем, а просто женщиной – мамой и женой. И это так приятно!

– Нашу страну на Западе порой критикуют за то, что в кабинетах больших начальников очень мало женщин. Вы комфортно чувствуете себя в мужском окружении?

– Комфортно. Конечно, разница между мужским и женским мышлением существует. Мужчины хорошо воспринимают цифры, сроки, выстраивают четкие логические цепочки, а у женщин больше эмоций. Наверное, какие-то мужские качества у меня есть. Поэтому и проблем с выстраиванием деловых отношений обычно не возникает.

Наталья Крол