В области архитектуры Москва доверяет теперь специалистам.

Такого молодого главного архитектора, как у Москвы сейчас, – Сергею Кузнецову недавно исполнилось 36 лет – у российской столицы не было давно. Вскоре после назначения его на этот пост, Кузнецов поделился с «РГ» своим видением развития города. Вчера, спустя ровно год, мы продолжили этот разговор на «деловом завтраке» в «РГ».

Сергей Олегович! Накануне состоялось заседание архитектурного совета, посвященное созданию музейного квартала для Музея изобразительных искусств им. Пушкина на Волхонке. Расскажите, пожалуйста, что решили? Почему Норман Фостер, победитель конкурса этого проекта, вдруг самоустранился от работы над ним?

СЕРГЕЙ КУЗНЕЦОВ: Замечу – это было не просто заседание архитектурного совета, а выездное заседание. Я сторонник того, чтобы наши академики архитектуры, которым предстоит принимать очень важные для города решения, видели своими глазами тот объект и ту городскую среду, в которой он появится. Впрочем, насколько мне известно, многие члены совета перед очередным заседанием так и делают, заранее выезжая на место и пытаясь составить собственное мнение по каждому из вопросов очередной повестки дня. Вот и на Волхонке после осмотра существующих зданий мы пришли к выводу, какие из них следует сохранить, а какие утилитарные постройки, не имеющие исторической ценности, можно снести и освободить землю под новые площади музея, которому давно стало тесно. Кроме того, рекомендовали перенести в другое место бензоколонку, чтобы иметь возможность построить на ее месте выставочный зал. Надеюсь, эти рекомендации позволят развивать этот очень престижный проект дальше, который по разным причинам затормозился.

Но сначала команде музея действительно предстоит решить вопрос об участии Нормана Фостера. Я уважаю этого выдающегося архитектора и счастлив, что живу с ним в одно время и могу увидеть его работы. Но моя позиция простая: если он в проекте, то должен сам генерировать все решения, работать с историками, властями, заказчиком. Архитектура – вещь очень чувствительная, присутствие автора проекта ей необходимо так же, как при рождении ребенка наличие двух родителей. Над проектом работает с русской стороны Сергей Ткаченко, но лидирующая роль все-таки за Фостером. И мы этому рады. Нельзя собаку нести к охоте, если она не хочет туда бежать. Но если он откажется от работы, мы объявим новый конкурс.

Вы связывали большие надежды с этим архитектурным советом? в состав которого пригласили лучших профессионалов столицы. Сами возглавили его. Есть реальная польза от этого органа?

СЕРГЕЙ КУЗНЕЦОВ: Безусловно. У нас работает серьезная команда специалистов, через которую проходит в 10 – 15 раз больше проектов, чем через архсовет предыдущего созыва. Причем каждая среда – это день для рассмотрения проектов в свободном режиме, когда может принести свой проект любой архитектор, независимо от возраста и регалий. Проходят через архсовет и самые важные для города проекты, такие, как развитие территории завода «Серп и молот», сопоставимой по масштабам с территорией «ЗИЛа», «Зарядья» и другими знаковыми местами. После обсуждения этого вопроса мы рекомендовали заказчику провести международный конкурс.

И.о. Мэра С. Собянин интересуется архитектурой? Как у вас складываются с ним отношения?

СЕРГЕЙ КУЗНЕЦОВ: Интерес у Сергея Семеновича к архитектуре в высшей степени профессиональный, как и ко всему, что касается жизни города. И тем не менее он доверяет в первую очередь нам, специалистам, и это особенно ценно.

Любовь Проценко

«Российская газета»